© Copyright   Скрипник Сергей Васильевич  (scripa1313@mail.ru)

Добавлено: 2009/04/17

Стихи Афганистан -1979-1992

Аннотация:
Две пули (Афганская баллада) Пули, хоть и принято считать, что они и дуры, но зачастую умнее нас, стреляющих, поскольку далеко не всегда, вопреки нашим желаниям, достигают цели. Если бы дело обстояло иначе, то наши бы с вами косточки, дорогие братья по оружию, и косточки всех наших врагов, обдуваемые ветрами и выжженные нещадным солнцем Афгана, украшали бы сегодня пески пустыни Регистан и склоны Гиндукуша. Главный, если так можно выразиться, гуманистический замысел этой небольшой поэмы-баллады раскрыть менталитет двух непримиримых врагов, изготовившихся к смертельной схватке. Перед боем каждый думал о чем-то своем, что было созвучно его натуре, национальному характеру, но каждый ставил перед собой одну цель – поразить соперника и тем самым выжить самому. Но пули-дуры нередко решали все за нас по-своему.
Обсуждение произведений

Посвящается всем выжившим в Афгане,
да простят нас погибшие.
*************************







Две пули, вырвавшись на волю,
Навстречу устремили лёт.
Змеясь по выцветшему полю,
здесь трав пространство ветер рвёт,

То злобно их толкая в спины,
То грубо тормозя в пути.
И вот, достигнув середины,
Друг друга те смогли найти –

Так суждено им было свыше.
В долине узкой среди гор,
Никто, возможно, не расслышал
Их мимолётный разговор.

– Привет, сестра! – Салют, подруга!
– Зачем, безвредная досель,
Пружиной мощной и упругой
В свою отправлена ты цель?

Высок ли он, другим пример твой,
И нужен веский ль аргумент,
Коль гонит на свиданье с жертвой
В стволе вращающий момент.

Но попадать ты погоди-ка
В мишень наверняка и в срок,
Ответь, сестра, кто твой владыка,
Легко нажавший на курок?

– Всему виной она, натура –
Шальная, на авось, стрельба,
Не зря ж зовусь я пуля-дура,
Знать, такова моя судьба!

Её решил щелчком затвора,
Меня на белый свет извлек,
Тот, кто средь чуждого простора
Взращён без скал и бурных рек,

Где звонки птичьи переливы,
Неспешен лепет говорков,
Волос его – цвет спелой нивы,
А взгляд синее васильков.

Лишь миг назад, стреляя лёжа,
Не ненавидел он, не мстил,
Щекой приникший тёплой к ложу,
С прицелом целик совместил,

А думал, думал все о маме,
Имя её произносил,
Но это строго между нами,
Просил дать мужества и сил,

Чтоб выстоять в смертельной схватке,
Сразить злодея наповал,
Ведь с детства он – мальчишка хваткий,
Себя в обиду не давал.

Шептал всё: дух, ну ты – покойник, –
Дом вспоминал, лесок, стога…
Тот, кто загнал меня в патронник, –
Он метил в своего врага.

Теперь, подруга не хотите ль –
В таких признаньях есть ли прок? –
Поведать мне, кто ваш властитель,
Нажать спешивший на курок?

– Что ж, я, сестра, признаюсь тоже,
и мой о том же всё просил,
Своей щекою грея ложе,
Хвалу аллаху возносил,

Молил, чтоб я нашла кяфира
(На это очень уповал),
Пронзив незыблемость эфира,
Его сразила наповал.

И в рай стремился, к счастью то есть,
И сам с собой наедине
Мечтал, к прицелу ладя прорезь,
О третьей преданной жене.

В нём жизнь и смерть перемешались,
Покорной нищеты сума
И страсть к стяжательству, как шалость
Религиозного ума.

Ты от него, чей разум втуне
Пропал, уж внятности не жди:
О чём кричали накануне
Племён горластые вожди?

Чему внимал? чьих мыслей скверных
Усвоить силился урок? –
Об истреблении неверных,
И да поможет нам пророк,

Изменник кто, а кто сторонник? –
Шумела буйная джирга…
Тот, кто заслал меня в патронник, –
Он метил в своего врага.

Сказали так и разлетелись,
И хоть не рассмотреть ни зги,
Им глядя вслед, в пространство целясь
Всё по инерции, враги

Пытались отыскать друг друга
Средь высохших до срока трав –
Плыла жара под солнцем юга, –
А пули укротили нрав,

Стрелкам отныне неугодны,
Им было нечего терять,
Поскольку мчались вдаль свободны
И вольны цели выбирать.

Одна решила до излёта:
Пусть пуля-дура я, и что ж?
Зачем мне убивать кого-то,
Кто на другого не похож?

Вторая думала: простите
Иль можете меня презреть:
Коль не таков, как мой властитель,
За что тот должен умереть? –

Вмиг просвистела, канув в травы,
Лишь росчерк обозначив свой,
Над цвета солнечной оправы,
будто пшеничной, головой.

И встречная, являя милость,
Шмелём промчалась у виска,
Едва задев тюрбан, зарылась
в толще спрессованной песка.

Да, оба живы, оба рады,
На лицах сожаленья нет,
Хоть всяк из них не ждал пощады,
Слал смерть и ждал её в ответ.

А пули? их вердикт, однако,
Был милосерден, не суров,
Никто в итоге не оплакан,
И не опущен в стылый ров,

Никто не спуститься привольно
Из дивных райских кущ к ручью…
Те были, видимо, довольны,
что жизнь не отняли ничью…
14-17.04.09.