Art Of War - Военно-исторический литературный портал

Вовсе не уверен что эти два рассказа относятся к одной засаде. Но вероятность очень большая. Есть совпадение по времени.

Александр Тумаха
ЗАСАДА

В мае 1983, после моего дня рождения, вызывает комбат офицеров нашей роты к себе для постановки задачи. Заходим, располагаемся в штабе, замначштаба капитан Петраков уже на карте что-то наносит, в комнате кроме нас еще пятеро человек. Из них два старших офицера, чувствуем, что-то серьезное. Комбат вводит в обстановку: "Серьезный караван вышел из Пакистана и направляется в Бараки, эти данные подтвердила агентурная разведка, поэтому два офицера из ГРУ находятся у нас. Подход каравана возможен в течение трех суток. Командиру роты вывести группу с усилением для обнаружения и сковывания основных сил каравана...". Четкая постановка задач, возможные варианты действий отработаны, остается только выполнять.
"На живца" послали мою группу.
Когда начало темнеть, пять БТРов с десантом ушли в направлении перевала к Гардезу. По команде ротного, не останавливаясь, чтобы не засветиться, через боковые люки на ходу спешились и вдоль насыпи ушли метров на четыреста от дороги, залегли у развалин какого-то дувала, отдышались. Задачи были распределены в батальоне, поэтому без команд все заняли свои позиции. Вперед к дороге выдвинул младшего сержанта Палтусова с пулеметчиками, у каждого сержанта были ночные прицелы и радиостанции, а у меня еще и бинокль. От артиллеристов корректировщиком дали лейтенанта Щербака Юру.
Когда ждешь, время тянется очень медленно, через каждые полчаса на связь.
Комбат: "Водник, будь спокоен, броня семерки на перевале, ее подход возможен через полчаса, батальон в машинах, мы подскочим через час, в бригаде первый батальон тоже в готовности. Удачи". К часам трем ночи Палтусов докладывает с насыпи, что впереди в паре километрах фары. Идут прямо на нас.
Всем готовность номер один.
Ждем.
Вижу в бинокль три "Тойоты". На задней машине ДШК, а на других по четыре-пять человек. В кабине дух тоже с биноклем и радиостанцией, видимо старший.
Главное чтобы из моих никто не сорвался. И тут приказ от комбата: "Бригада приказала - ПРОПУСТИТЬ".
Шок, уныние, но приказы не обсуждаются.
Уходим в район дневки, это в километрах восьми от места засады. Укрываемся палатками, присыпаемся пылью, выставляю охранение, что-то перекусываем, ждем следующей ночи. Палтусов рассказывает, что духовские машины выехали на дорогу, остановились прямо около него, буквально в метре, слышал их разговоры, тоже настороженно вели себя, постояли пару минут и дальше, через дорогу переехали.
К вечеру комбат выходит на связь: "Не расстраивайся, собери группу, разрешаю "свободный поиск", к утру быть в батальоне, бронегруппа на связи - будет ждать в хозяйстве". До батальона километров 15-20.
Что такое "свободный поиск"? Это когда дается полоса разведки, и что хочешь там то и делай, а результаты принеси. Вдалеке по дороге прошли БТРы роты, и я остался один. Хорошо с Юрой Щербаком поделили время сна, так что отдохнули чуть-чуть. Выдвижение начали с темнотой, в направлении батальона, ПБСы (приспособление для бесшумной стрельбы), были только у меня, да еще у замкомзвода (Витя Осетров) и у Палтусова - командира отделения. НСПУ (приборы ночного видения) включали только по необходимости, в основном пользовались биноклями. Выслал дозор и по общей команде начал выдвижение.
Афганское небо... Такого ночного неба я больше нигде не видел, по большому счету и приборы были не нужны при таком количестве звезд!
Вышли на тропу, которая шла вдоль Баракинской зеленки и ускоренным шагом, насколько это было возможно при нашей завьюченности, углубились в зеленку, с таким расчетом, чтобы и пустыня не пропадала из нашего поля зрения.
Где-то в начале двенадцатого разглядели передвижения духов, по моей команде работали только из ПБСов и сразу уходили, группа занимала круговую оборону с Юрой, а мы как три охотника на дальности зрительной связи работали под их прикрытием. Быстрый укол и уносим ноги. Сначала, до трех часов, было все нормально, духи не понимали, почему у них людей в тишине валит, только стоны и крик раненных. А вот когда до батальона осталось километра три, мы нарвались уже и на их засаду, это перед речкой в зеленке. Сначала Витя Осетров застонал, я к нему, а он автомат в руках держать не может, оказалось две пули попали ему в магазин и от удара отбило ладони, эти пули он наверное до сих пор у себя в Ижевске хранит. Нас начали красиво обкладывать, прижимая к дувалу, заскакиваем в дом, а там духи от стрельбы проснулись и ... уснули уже навечно. Распределились по окнам и по секторам, хорошо боеприпасов куча, да еще и батальон под боком. Юра артиллерию наводит, только и слышим после залпа: "Аллах акбар", - а мы им: "Воистину акбар".
Комбат: "Как, Водник, держишься? К тебе бронегруппа идет, встречай". Дело уже к рассвету, духи в зеленку, Николаич довольный прибыл, обнялись. Потерь нет, только у меня Соколова зацепило в бедро - касательная, три дня делов.
Трофеи: штуки три-четыре калашей, бинокль японский полевой ночной (комбату бакшиш), да спальник норвежского спецназа на гаажьем меху (пуху в смысле), перед заменой у меня его замполит выклянчил. В батальоне у комбата после своего доклада спрашиваю: "Куда караван девали?" Он мне толком и не ответил, и офицеров я тех больше не видел.

За результаты с нас серьезно спрашивали, а если не дай бог раненные или убитые, то вообще считай тебе кранты без оружия трофейного. Поэтому у каждого ротного были свои запасы, у нас они хранились в наших чемоданах в кубрике. Володя Мальцев все круги наяривал вокруг, и на партийную совесть брал и на офицерскую честь с замполитом батальона, ответ всегда был один - когда нас снимать будут, то Вы и пальцем не пошевелите в защиту.

Дмитрий Бабкин
ТЕНИ В РАЮ

Не задалось с самого начала. Засада уехала три дня назад. По разведданным караван должен был пройти в четверг. Но была уже ночь с субботы на воскресенье, а новости не поступали. Все, кто должен был участвовать в эвакуации засады и облаве - бронегруппа, уже три ночи спали в технике в ожидании приказа выдвигаться.
В четыре часа утра наконец объявили готовность. Спросонья кто-то задел заряженный курсовой пулемет, и очередь трассеров впилась в землю. Прогрохотало будь здоров, ни с того ни с сего.
Что было с засадой, никто по рации не сказал: то ли они накрыли караван, то ли их кто обнаружил.
Сначала пошёл танк. Вот уже два месяца к батальону был придан танковый взвод из трех машин. Танкисты все это время не занимались ничем, кроме ремонта. Они ремонтировали и ремонтировали, ремонтировали и ремонтировали. Вот, отремонтировали один танк. Он выехал за ворота и встал. По рации все услышали доклад:
-- Флейта, Флейта, я Витязь. Я заглох!

Танк докладывал замкомбату что он лох. Повторил еще:
-- Флейта, Флейта, я Витязь. Я заглох!

Дубин развеселился. Хороший будильник проехал и встал.
-- Витязь, я Флейта. НА СВАЛКУ! - Костенко тоже видать порадовался.

БТРы седьмой роты ушли первыми. Они забирали засаду, БМДшки восьмой и девятой построились в колонну, и мимо танка медленно тронулись. Освистываемые танкисты, уже ремонтировали танк. Машины восьмой и девятой роты, вместе с Царандоем, который должен был подъехать чуть позже, блокировали кишлак к югу от батальона, ближе к Гардезу, возле которого находилась засада.
Командир взвода сам залез на башню, пересадив Дубина в десант вместе со снайпером Димой. На командирском месте сидел сержант Боровский, и на месте пулеметчика старшина роты Хрунов. Золотой состав третьего взвода восьмой роты, Серега водилой, не было только Кости, он уже давно воевал вместе с замкомбатом. Себя Дубин в этот состав зачислять стеснялся, но то, что из пушки стрелял как Дима из своей СВДшки, мог без ложной скромности сказать уже давно.

Все разделились. Машина неслась по вспаханному полю. Вдалеке справа возвышалась сопка с пресловутым ДШК. Впереди лежал кишлак, за которым скрывались Бараки. Их позиция была на возвышенности, возвышенность медленно приближалась.

В поле трудился крестьянин. Он махал мотыгой без устали, и обернулся только на рёв мотора. Тогда он махнул мотыгой еще три раза, положил инструмент, поднял винтовку и, перезаряжая, выстрелил три раза.
Вечная цифра три!
Он выстрелил три раза и бросился бежать. Дубин инстинктивно подхватил автомат, Дима его одернул:
-- Ты куда? - стрелять мешали комвзвода и Боровский. Они сами пустили несколько очередей вслед убегающему крестьянину.
-- Ты ж думай. Своих бы закосил! - Дима долго не мог успокоиться.
-- Да нет, я даже предохранитель не опустил. Так, сработало. - Дубин и сам удивился своей реакции: автомат взлетел в руках как будто сам. Он сначала прицелился, а потом подумал. Сам как автомат.

С возвышенности открывался вид на долину. Этот вид он видел впервые. Горы вдалеке скрывались в голубой дымке.
Все ушли. Серега как обычно к Косте, раскумариться с утра, комвзвода командовать взводом, остальные спустились в ближайший дувал. Дубин сидел один в башне как баран на горной вершине и разглядывал окрестности. Снизу развертывались афганцы из Царандоя. Они что-то строились и расходились в разные стороны. Так все было тихо. По рации сказали, что засада была таки успешной, караван закидали гранатами. Духи устроили привал прямо под дувалом с засадой. Всё было очень просто. Люди, верблюды и лошади остались на месте. Без движения. Все были убиты. Все наши уже вернулись без потерь. Операцию можно было назвать успешной.
Дубин подумал о лошадях и верблюдах.
И о людях.

Прильнув в очередной раз к прицелу, он разглядел километров за пять - семь три фигуры. Понять идут они сюда, или наоборот, уходят отсюда, было невозможно. Было лишь понятно, что это мужчины. Один из них с длинной белой бородой - чисто мулла.

Вот читатель, что бы ты сделал, увидев в прицел трёх мужиков?

Дубин поднял пушку до максимума и выпустил первый снаряд. Потом второй. Потом третий.
-- Кто там палит без причины, - комвзвода прорезался в наушниках шлема.
-- Товарищ лейтенант, это 386-я. Вижу троих духов.
-- А. А я то думал. Продолжай.

Снаряды не долетали. Когда Дубин понял, что мужики приближаются, ему было уже все равно. Азарт овладел человеком.
Он вкладывал все новые снаряды в ненасытное горло пушки и целился всё точнее.
Один мужик повернул назад и стал убегать. Второй упал, или спрятался, Дубин оставил его в покое. Третий остановился и поднял руки к небу. Он не изображал, что он сдается, он стал молиться. Тут уж и Дубин осёкся. Последняя граната улетела в сторону повернутого к Востоку человека и разорвалась метрах в тридцати, Дубин затих. К молящемуся уже бежали Царандоевцы. Азарт отступил, и Дубин решил больше не смотреть в прицел. Что это было?
Нахрена мне эти. Да пошли они! Все!
Вот сижу в облаве и стреляю. Так надо. Так надо.
Убил, что ль второго? Да нет. Спрятался. Не убил. Не убил.

Проснувшаяся в голове интеллигентская гадость пыталась мучить. Дубин достал галету из сухпая. И прильнул к прицелу. И, тут же отвалился назад. Пошли они все!

-- И что ты тут устроил? - Серега взобрался на башню, - ладно, не рассказывай. Стрелок. Кутузау. Вон дувал внизу видишь? Там все наши. Какой-то местный интеллигент чаем с ватрушками угощает. Иди, я сам посижу.

Во дворе дувала была расстелена скатерть-самобранка. Молодой афганец с опрятными усиками разносил чай. Вокруг, как чистые баи возлегали все наши герои. Боровский покручивал свой ус и дул в зеленый чай как будто сам был самоваром. Афганец немного говорил по-русски. Было весело. На скатерти лежали угощения, от которых у Дубина потекли эти. Во рту, которые. Слюни, не слюнки, слюни! И как потекли!
Афганец что-то говорил и говорил, а Дубин вдруг почувствовал такой расслабон. Как домой попал. Все вдруг стали такими милыми и хорошими, глаза смыкались. Хотелось упасть и заснуть в приступе счастья. Он взял лепёшку и оглядел стол.
Это что, рай?

Через время в ворота влетел Серега:
-- Кто тут за радиста?! Вы чё, охренели?!! Быстро в машину. Щас артиллерия все это накроет нахрен! Расселись тут.

Дубин невольно задержался в воротах и посмотрел в глаза афганцу. Тот стоял растерянный.

--------------------------------------------------------------------------------

afgan

Тени в раю

Вовсе не уверен что эти два рассказа относятся к одной засаде. Но вероятность очень большая. Есть совпадение по времени.