Art Of War - Военно-исторический литературный портал

РАСШИФРОВАННЫЙ ДНЕВНИК

Часть 3

«Автоматы выли, как суки в мороз,
пистолеты били в упор,
и мертвое солнце на стропах берез
мешало вести разговор».
М.Л.Анчаров
1

5 марта 1987 года.
Ташкент…

На пересылке как обычно организовалась компания. Два прапорщика пригласили в кабак.
- У меня, мужики денег на кабак не хватит, - попытался отказаться я.
- Да ты что, Серега, деньги у нас есть. Поехали за компанию.
- Так вам кулаки мои нужны?
- Ну да. Вроде того.
Чтобы скоротать время я согласился.
Приезжаем в Чиланзар – район Ташкента. Ресторан с тем же названием. Мужики стали клеить двух девок. Косые взгляды крепких узбеков, толкания во время танцев – понятно, что драки не избежать. Подхожу к сидящим в зале летунам – таким же афганцам, как и мы:
- Мужики, вы до конца будете?
- Что, проблемы?
- Если что спину прикроете?
- Без разговоров.
- Добро. Если что – свисну.
Глубоко за полночь кабак закрывается. Выходим на улицу. Вроде тихо. Прапора с двумя бабенками. Мне летуны предлагают ехать с ними на пересылку. Прапора просят их не бросать. Дескать, проводи, а там мы тебя на тачку посадим. Иду с ними. Асфальтированная дорожка от ресторана в сторону жилого района идет через аллею пирамидальных тополей и тисов. Матовый свет фонарей непривычно желт. Пряный запах цветущей акации усиливается теплом, которое асфальт вобрал в себя за день. Тишину нарушают лишь шорох шин, проезжающих авто. Дорога метрах в пятидесяти справа от нас. Мои спутники попарно идут впереди меня. Из кустов акации медленно выходят пять парней. Среди них не вижу ни одного узбека. Это несколько успокаивает – в кабаке задирались только «союзники». Один из парней, как потом выяснилось их главный, слегка шлепнул по щеке одну из девок:
- На колени, сука.
Деваха хлопнулась перед ним на колени и запричитала. Ее кавалер хотел что-то сказать, но после короткого удара в челюсть улетел в кусты. Второй прапор тут же получил свою порцию и отправился вслед за первым.
- Старлей свободен. Офицер ни при чем, - пояснил старшой своим подельникам.
Все произошло слишком быстро, и мое время наступило только сейчас:
- Бравенькие вы ребятишки, - сказал я и, пользуясь моментом, отправил в нокаут ближе всех стоящего передо мной парня.
Пять к одному – это серьезно, поверьте. Я ломанулся в кусты. Остальная братия за мной. Оббежав несколько деревьев, я выскочил навстречу преследующим меня парням и отправил в нокаут еще двоих. После этого, сделав несколько прыжков в сторону, я остановился. Два к одному – это уже лучше. Подходить ребята не торопились. Бросить прапоров я тоже не мог, но они где-то пропали.
- Старлей, ты чего это моих парней бьешь? – Начал диалог старшой.
- За некорректное поведение.
- Мы же тебя не трогали. А эта сука – моя жена. Получила что заслужила. Чо лезешь-то?
Подходить, однако, не решался. Ни его парней, ни моих прапоров не видно. Соотношение сил сохранялось. Дальше продолжать диалог было не в моих интересах - устал. Но не могу же я бросить своих так просто. Старшой снова нарушил паузу:
- Лева, иди глянь там наших, может убил, а ты старлей свободен. Жалко мне тебя – бросили тебя твои прапора. Ступай себе с Богом.
Параллельным курсом выходим на аллею. Две девки ревут обнявшись, три парня сидят на бордюре, видимо еще не оклемались и встать пока не могут. Лева стоит около них. Старший направляется в мою сторону.
- Слышь, старлей, симпатичен ты мне. Запомни, если что – Гятас меня зовут. На Чиланзаре все знают. Вон тачка стоит – до пересылки довезет. Живым вернешься, заходи в гости. Захочешь, найдешь. А кентов следующий раз выбирай надежней. Сбёгли твои.
Это я и так видел – нет их. До пересылки добрался на такси, в четыре утра – в Тузель, накопитель, борт, Кабульская пересылка, Баграм, застава. Прапоров я больше не встречал.

Позже, по приезду в Ташкент в одном из кабаков завел разговор о Гятасе из Чиланзара. «Посадили их всю бригаду. В прошлом году избили каких-то афганцев, так один из них загранпаспорт потерял – три месяца в Ташкенте торчал. Искали по всему Афгану старлея какого-то, говорят Серегой зовут, - хотели на суд выдернуть, да так и не нашли. Пришили Гятасу еще изнасилование двух девок – восемь лет строго».
Вот такая история.

16.03.87г.

Четырнадцатого прилетел из Союза. Переночевал у Юрки Коваленко на противотанковой батарее. Пятнадцатого приехал на заставу. За это время в Баграмском гарнизоне погибло двенадцать офицеров. Четвёртого марта в Чарикарской зеленке под Гульбахором погиб командир Баграмского разведбата Александр Васильевич Платицин. Минометный обстрел… Судьба.
Над заставой снова сбили самолет. Погиб советник – наш полковник и афганский летчик. Мои пацаны ходили в зеленку вытаскивать самолет и летчиков.
Нашли.
Гулям-Али.
Площадь.
Афганцы.
Тачка с телом полковника.
Вспоротый, набитый землей живот.
Во рту записка: «ты хотел нашей земли, на - сколько в твою утробу влезет».
При поиске столкнулись две вертушки. Одна взлетала, другая прикрывала. Еще трое пилотов сгорело.
За то время, пока меня не было, мои три раза ходили в зеленку. За одну ходку – 11 раненых. В районе моста, который только 415-й три раза прошел без подрыва, сняли 18 мин и фугасов.
Такая вот обстановка. Что ж, за работу.

19.03.87г. Четверг.

«Летнев на 415 ушел в Баграм. Пойдут на двадцать восьмую. Мог бы и со своим танком пойти. Вчера был в Джабале. Видел Белкина. Встретил земляка из Хайратонского тяжбата. Загрузил 418-й на трал «Урагана».
Сейчас уже и не помню, что я делал тогда в Джабалях. Наверное именно там и загружал танк на «Ураган». Помню, что возвращался один на попутной колонне. Из-за обстрела на дороге колонна стояла, я подсел в один из КамАЗов.
Когда колонна тронулась, и мы подъехали к месту обстрела, три танка, обрабатывая местность из пушек и пулеметов, продвигались в сторону Чарикарской зеленки. Местность в этом месте была открытая, и танки двигались по равнине метрах в пятидесяти от дороги. До зеленки им было еще метров сто.
Справа от дороги я увидел сидящего на бревне «трубача» Сашку Белкина. Он был в белом армейском полушубке, автомат стоял между ног.
Колонна двигалась очень медленно, и я на ходу выпрыгнул из кабины.
Обнялись. Сашка был несказанно рад моему неожиданному появлению:
- Нет, Серега, это не те танкисты, вместе с которыми я воевал в Лагманях! Вот куда они прутся?! – Закричал он, показывая рукой на танки. – Ведь сожгут их там перед зеленкой! Сорок минут выезжали! Я уже психанул, и без сопровождения на трубу поехал! Одним БТРом.
- Ну и дурак, - подытожил я, - оно тебе надо перед заменой?
- Вот веришь, нет – как бабы беременные! Зла не хватает!
Посидели, выкурили по сигаретке, поделились новостями. После того, как Сашкины трубачи закончили работу по замене трубы, Белкин подбросил меня до Чарикара, где меня уже ждал наш танк.

20.03.87г. пятница.

«Ночью – выезд на трубу. Кошмарные сны после Союза…».

22.03.87г.

«Двадцатого получил от жены четыре письма. Свое не отправил. Вчера сел писать, не дописал – на выезд. Сопровождал «Шилки» с операции. Принял их у третьей заставы. На Баграмской дороге передняя «Шилка» подорвалась. Командира выкинуло, а механик застрял в люке. Оба контужены. В Баграм их притащил ночью.
Шел град. Начальник штаба дивизии приказал ночевать в Баграме. Утром пришел домой. До обеда выспался, дописал письмо. Развозил обед на выносные – обстрел. Поработали. На 415-ом ходили в саперный полк, чуть с моста не слетели, но обошлось, слава Богу. Загрузились тротилом сколько смогли, ПМНки, ОЗМки, МОНки, алюминиевые щупы (большой дефицит) – словом, не зря прокатились.
Завтра партсобрание».

23.03.87г.

«Было партсобрание. Побеседовали. Погода хорошая – будут письма. Завтра десять дней, как приехал из Союза. Скоро операция. Пойду или нет?».

25.03.87г.

«Ночью был в засаде с разведгруппой. Дождь со снегом. Промерзли, как собаки. От жены сегодня получил три письма. Сегодня засаду отставили – снова дождь».

«Ночью выезжали на трубу. Дождь не прекращается. Писем нет. Два дня назад подорвался Мезгов. Выбило глаз, нижнюю челюсть. Выносные обстреливают, двадцать восьмая воюет. Летнев уехал в Кабул. 415-й ушел в капиталку с 418-ым».
Внимательно читающий мои записи товарищ может обратить внимание на то, что 415-й танк уже отправляли в капитальный ремонт в декабре 1986г., после операции в Чарикарской зеленке. Объясню.
После того, как командирский танк ушел «на заслуженный отдых», командир не должен оставаться безлошадным. Он вправе взять другую машину, которая автоматически становится командирской. В данном случае 417-й стал 415-м. Боевой экипаж 417-го танка пересаживается на другую машину, а освободившийся экипаж занимается выполнением боевых задач по обеспечению боевого процесса – оказание помощи в обслуживании техники и вооружения; укреплении оборонительных сооружений заставы; несением службы на постах по обороне заставы. Без работы не останется ни один солдат.
Подобные перестановки – есть прерогатива командира. Естественно, что без согласования с вышестоящим командованием подобное не допускается.
Как только в подразделение приходят новые танки, командир распределяет личный состав, и формирует экипажи, опять же по согласованию. Все должно быть оформлено документально.
Надо сказать, что у танкистов очень важна психологическая совместимость людей. В экипажах особенно! В бою, да и вообще на войне, для танкиста нет роднее людей, чем его экипаж. Танк и люди, находящиеся внутри его, должны составлять единый организм. Если этого не происходит, это уже не боевая единица, а мишень 2,7м на 3,5м (танковая мишень, согласно «Курсу стрельб»).

29.03.87г.

«Обстрел первой выносной. Работали плотно – три гранатомета. Парни молодцы, ответили сразу огнем из пушки. Да и мы вовремя успели. Отбились. Танк – он и в Африке танк».

31.03.87г.

«Двадцать шестого приезжали ХАДовцы, просили поработать по крепости, в которой пировали духи. Узнал результат. Двое убитых, трое раненых.
В полночь подняли вытаскивать разведчиков. Они были в засаде у Чайкаля. Прапорщик Орлов с тремя бойцами сидели на БМП около десятой «А» (на выносной позиции). Услышали разговор у трубопровода. Скрытно подошли к тому месту и открыли огонь. Шесть духов были убиты на месте. Перед моим приходом духи уже поняли, что наших мало, и открыли плотный огонь.
Когда до БМП Орлова моему танку оставалось доехать метров сто, я увидел вспышки из автоматных стволов в винограднике. Мое положение на местности позволяло открыть огонь из танкового орудия, и мы влупили несколько залпов шрапнелью по зеленке. Поскольку мы шли при выключенных фарах, в пылу боя духи не заметили нашего приближения. Потом это их очень огорчило…
Позже подошла БМП Володи Широкова. Он со своими бойцами тоже был на выносной, метрах в трехстах от группы Орлова. Его БМП не завелась. Связи, как обычно в подобных ситуациях, не было, и пришлось пехоте бежать ночью по дороге к следующей БМП, чтобы с ее помощью завести Широковскую броню, и прийти на выручку Орлову. Когда Широков подошел, все уже было кончено.
Комбат поставил странную задачу – разобраться самому. Оставить пехоту одну не могу. Сидели всю ночь, пока «зеленые из Чарикара не приехали и не забрали трупы и канистры. Подъезжали Летнев, Чуркин, Беляев.
До обеда спал. Почты нет. Приехал НШ. Завтра в Баграм. Написал письмо. Спать».

Как ни старался я в ту ночь не воспламенить пролив топлива выстрелами из танковой пушки, это сделали духи из гранатометов. Пламя стеной встало между враждующими сторонами, прекрасно освещая местность.
Много огня с обеих сторон выплеснуто было. Появление ночью танка, в самый разгар душманской атаки, помешало духам успешно атаковать группу Орлова. Останки шахидов утром находили по фронту метров до ста. Их группа прикрытия подошла к Орлову с северо-запада почти на тридцать метров. Они-то и испытали первыми на себе мощь русского оружия.
Когда ночью, после того как прекратилось огневое воздействие со стороны виноградников, я доложил обстановку нашему комбату, тот мне так и сказал, мол сам там разбирайся по обстановке, но пехоту снимать с позиций запретил. А виноградник, дескать, давай - прочеши, оружие собери. Вона как! Без пехоты! Ночью! Когда горит огромный пролив, и танк становится при такой подсветке идеальной мишенью!
Перекачку по трубопроводу тогда восстановили только к обеду.
Тогда много жути на духов нагнали…
В том месте, с западной стороны, к ниткам трубопровода духи вышли большими силами. Одних только канистр (полиэтиленовых двадцатилитровых) собрали около трехсот. Зачем их царандоевцы из виноградника вытаскивали, не пойму до сих пор. Все канистры в решето были продырявлены шрапнелью. Метрах в ста от дороги, в яме, стояло около ста железных бочек. В них-то и выливали топливо, которое моджахеды таскали в канистрах. Эти бочки солдаты царандоя выкатывали из виноградника, загружали на ГАЗ-66, и увозили к себе. Белкина не было. Тот бы отдал бы, как же.
Весь виноградник, как мусором, был завален фрагментами человеческих тел, лохмотьями одежды, изрешеченными галошами и другим хламом.
«Зеленые» долго выносили к дороге останки оружия, не пригодного к употреблению, и прочее барахло.

3.04.87г.
Писем нет. Сегодня-завтра должны привезти. Сегодня ночью был в засаде и снова идти с разведчиками – старшим группы с Орловым. Помылся в бане. Читаю «Спартака» Джованьоли.
Вот и апрель. Между седьмой и восьмой обстреляли колонну наливников. Странно – там никогда не били. Думаю – хитрят. Отвлекают. В мае – июне снова начнется в Аминовке.
Танков нет. Только в нашу роту должны прийти шесть единиц. На шестой один танк, вместо пяти; на седьмой – два, вместо четырех; на восьмой – два, вместо четырех; на пятой тоже два танка, вместо четырех по штату. На одиннадцатой вместо семи - три танка. Скоро армейская операция. О чем думают в штабах? Крысота!

4.04.87г.

Был в Баграме. Ездил за почтой. Всем привез приветы из Союза. Мне нет.

8.04.87г.

Шестого получил от жены четыре письма. Хорошо. Лехе Жвакину прибыл заменщик – Ляшенко Серега. Мой однокашник по училищу. Хабаровчанин. Поговорили. Вспомнили товарищей – кто где. Более дурацкого вопроса в Афгане слышать не приходилось:
- Как заработать орден?
Я, честно говоря, даже растерялся. Смотрю ему в глаза – говорит, вроде, серьезно. Отвечаю:
- Не совсем понимаю о чем ты говоришь, но мой тебе совет: первое – никогда и никого об этом не спрашивай. Не поймут. Второе – не думай об этом. Это придет само по себе, важно как себя здесь поведёшь. Вот это как раз то, о чем нужно думать постоянно. Здесь ты на виду. Как себя поведешь здесь, так на всю жизнь о себе оставишь мнение. Ты же знаешь, армия – это большая деревня. Здесь, в армии, все друг про друга всё знают. Куда бы ты потом не приехал.
На этом разговор мы закончили, но его слова до сих пор не выходят у меня из головы.
Свой орден он потом получит, но это будет потом…
Вторую выносную, где стоит 416-й танк, каждый день обстреливают эРэСами. Вчера по саперному полку было два пуска. Разорвались в районе наших танков. Жертв нет. Обработали местность. По нам было несколько выстрелов из РПГ. Мимо. Боевые начинаются 13 апреля. Батальон привлекают. Рычков, Додонов, Толстый на днях получат «За Отвагу». Указ пришел. Пробил! И еще получат.

13.04.87г.

Вчера в Союз уехал Сашка Моторин. Проводили достойно. Дни проходят относительно спокойно. 13 марта от наших снарядов погибло шесть духов. Это кроме тех, что остались на трубе. Много раненых. 415-й поставил на ремонт – полетела коробка передач. Десятого числа 413-й сел на брюхо в трясину. Простоял ночь в двухстах метрах от дороги. Вытащили только на следующий день. Намучились изрядно. Бодреев чудит. Прапорщик Шишкан: «Баня готова, ваше величество».
Скорей бы все встало на свои места.
Отправил Маринке фотографию, сделанную на операции.

19.04.87г.

Вчера получил партбилет. Напутствие Начпо: «Если надо будет, из партии мы вас выгоним». Толково, нечего сказать. Шестнадцатого, при выезде из Чарикара были обстреляны из стрелкового. На весь батальон из сорока танков осталось девять. Вместе с комбатовским, который стоит и когда пойдет, не известно. Пятнадцатого числа 415-й пошел на двадцать восьмую заставу и в зеленке у него полетела новая коробка передач. Не хотел я, чтобы мои парни шли туда без меня. Так и случилось. Теперь снова стоит мой 415-й.
Семнадцатого ночью выезжал на 410-ом (ранили духа, увезли на девятую). Ни связи, ни света, хоть глаз выколи. Всю дорогу сидел на переднем броневом листе – командовал механиком, показывая дорогу.
Позавчера привезли пять КАМАЗов со снарядами. Складировать некуда. Видимо скоро операция. Поговаривают – в Джелалабад.
В «Известиях» за 16 апреля напечатали статью о командире Баграмского разведбата – Платицыне Александре Васильевиче.
Письма идут нормально. Живем! С 20-ого хотели отправить в отпуск, но отложили до 15 июня.
Был суд. Давыдкину – 3 года дисбата, Молодейшеву (солдат из 3МСР) – 7 лет усиленного.
Был командир полка. Объявил благодарность за порядок.

27.04.87г.

День апрельской революции. Недавно на 11 заставе батальона охраны в упор были расстреляны 4 бойца, из них трое дембелей. Был огневой налет. Вывозили вертушками из Кабула в Баграм. Две вертушки были сбиты.
Батальоном командует «ковбой». Клевета сплошь и рядом. Чуркина обвиняют в продаже хлеба, Шишкана и Власенко – в продаже топлива, я так вообще главный мафиози – и гильзы, и трубы, и ящики, и топливо! Подпольный миллионер Корейко, да и только. Завтра будет партсобрание, будет начпо – поговорим. Моторина на этой заставе травили, теперь за меня принялись. Информация вся идет от духов через советников. Видно я им и здесь мешаю. Обнаглели вконец. Бодреев-сволочь в наглую врет: «У меня на глазах продает гильзы, трубы и получает деньги, иногда просто их (трубы) расстыковывает». Кому жаловаться? Начпо? Глупо. И это называется Советская Армия.
Главное не сорваться и не завалить ублюдка.
Все, что есть в жизни – жена и дочь.

3.05.87г.

Прошли праздники. Вчера было партсобрание. Персональное дело коммуниста Летнева. Клевета, сплетни, интриги. Бодреев сука. Каждый начальник, которому служить 2-3 месяца, приходя на новую должность, старается как можно больше вытащить дерьма, дабы показать как несостоятельность своего предшественника, так и свою «гениальность» в работе. Такой здесь уже шестой, и каждый вносит в жизнь батальона только нервозность. Сидит такой, как правило, на одной заставе, а о состоянии дел в батальоне в целом судит только из информации стукачей и лизоблюдов, которых тщательно скрывают от всех – война, неровен час и хлопнуть могут.

4.05.87г.

Колонна БМП в сторону Джабаля. Много работы. Делать абсолютно ничего не хочется. Для кого? Лечь в госпиталь? До отпуска. Бойцов не бросишь. В «зеленке» появились еще четыре Стингера. А сколько было? Караван со 120-ю установками прошел. Около двухсот вьючных. Вертушки сбивают, самолеты сбивают.
Порой хочется зайти в штаб с гранатой…
Скорее бы уже Командир пришел!

8.05.87г.

От Бодреева всех тошнит. Учет ящиков и гильз, всех обвиняет в воровстве, сам тупорыл и бестолков.
Подписываю своим парням грамоты, удостоверения на знаки воинской доблести к 9 мая. 10 иду на Баграм, далее – 11 мая - сопровождение колонны на 28-ю, в Чарикарскую зеленку.
6 мая приезжала кинопередвижка, смотрели фильм.
Танками никто не хочет заниматься. 410-ым оттягивал в рембат 400-ого, пришел без задней и первой передачи – оборвало вертикальный валик. Стоит. 413 забрали в саперный полк – не стреляет. 411 – не танк. Проехал 50 метров и встал. Мои – 415 и 416 – на выносных. Пищу на выносные доставляем трубачевским БТРом. Если ночью долбанут, выезжать не на чем. По штату 7 машин, налицо три, из которых 410 стоит колом. Вчера подрыв бурбухайки возле чайной Халила, 5 мая в ста метрах от Баграмского перекрестка в сторону 9-й заставы расстреляна «Волга». Щеглов немного растерялся – первый обстрел. Комендачи взяли в плен духа. Обстрелы шестой, пятой «А», пятой, десятой застав. Старшину, когда тот ехал на водовозке, обстреляли из гранатомета. За Чайкалем, где было шестеро убитых.
По моим выносным работают снайперы.
С Бодреевым работать никто не хочет. Что дальше? Скорее бы июнь, да в отпуск.
8 мая. Первый день моего второго года в Афгане. Кажется целая вечность.

9.05.87г.

Был НШ полка. Старшину на суд чести. Эдак можно всех попересудить. Обвиняют в продаже продуктов. Кого?! Витюху!? Совсем ополоумели. 8-ю заставу Володи Смолюка пытались захватить. Пролезли по окопам, что выходят к танкам. Хорошо – дежурный увидел вовремя, а то бы вырезали всю заставу. Закричал, поднял людей.
Шестую снова обстреляли. Вчера и сегодня утром.
Завтра иду в Баграм. Одиннадцатого в зеленку – на 28-ю. Утром проехали к обелискам. Отсалютовали. Напротив 26-й заставы так же. Кто следующий?
Почты нет. 9 мая 1987 года. 19.15. Дома 1.45.Уже спишь, Малыш?

13.05.87г.

Сегодня утром Сашка Летнев с одиннадцатой заставы уехал в Союз. Счастливо!
Вчера и позавчера войска ходили по заставам в зеленку. Позавчера хорошо прошли к заставам. Меня решили не трогать. К 28-й прошли без единого выстрела. На ночь остались в зеленке. На 26-ю, 19-ю и 11-ую ходил 180-й полк и Баграмский разведбат с Давитадзе. На второй день духи пошли в атаку, людей расстреливали в упор из гранатометов. Точные потери пока не известны. Вчера вышли, выяснили – 3 человека пропали без вести. Прапорщик и два бойца. В зеленке остались стоять две БМП и КАМАЗ.
Вчера встретил Отара – они с Юркой Петровым выходили последними. Прикрывали мостоукладчик. Я работал на блоке. Сегодня снова туда. Передали быть в готовности. Жду. Начинается лето. Середина мая. До отпуска месяц. Но это по моим подсчетам, а там уж как получится.

15.05.87г.

«Середина мая. Вчера послал Бодреева по назначению. Сказал ему, что если эта скотина еще раз меня – русского офицера вслух обвинит в воровстве, я размозжу ему череп. Замполиту сказал, что своим молчанием он подстрекает Бодреева и провоцирует меня на удар. После этого ушел к Белкину, предупредив всех – если приедет этот гребаный башкир, меня на заставе нет.
И вот вечером… Центр Чарикара. Кисин. Индус. Прожженный глаз афганского мальчика…».
Рядовой Кисин. Пи@дюк, дай Бог ему здоровья. Пока я с Индус Иванычем беседовал, вытягивал какую-никакую информацию, всё было нормально. Как только дуканщик спросил меня как обстоят дела в Советском Союзе, на улице поднялся шум. Женские визги, вперемешку с детскими воплями, лай собак, трескотня автоматных очередей. И это в центре Чарикара!
Пулей вылетаю на улицу. Голова Славы Рычкова с выпученными глазами, торчащая из люка механика-водителя, Додонов, сидящий на командирском люке, с автоматом в руках, недавно прибывший солдат Кисин, стоящий на трансмиссии с гранатой в правой руке, визжащая толпа сзади танка, меня не обрадовали.
- Всем по местам! Кисин в танк! – Заорал я.
Влетаю на танк, занимаю своё место, подключаю тангенту:
- Заводи, вперёд! – даю команду механику.
Танк с места встаёт на дыбы, и рвётся вперед. Слава «своё дело туго знает». Объезжаем центральную площадь Чарикара, приказываю остановиться. Выясняю, что случилось.
Оказывается – пока меня не было рядом, афганские мальчишки, как обычно, обступили танк. Следуя моим распоряжениям, основанным на фактах минирования в последнее время бронетехники магнитными минами именно детьми, рядовой Кисин, который был на месте заряжающего орудия, попытался детвору отогнать от танка. Ну а дети есть дети – на уговоры солдата никак не реагировали. Тогда Кисин, чтобы не угрожать автоматом (дети всё-таки), достал из командирского ЗИПа СПШ (сигнальный пистолет, который всегда был заряжен ракетой красного огня, на самый крайний случай), и попытался, размахивая пистолетом, отогнать детвору. Непроизвольно солдат нажал на спусковой крючок, произошел выстрел. Сигнальная ракета срикошетила от асфальта и вошла в глазницу двенадцатилетнего паренька. Когда я выскочил из дукана, мальчишку уже понесли в местную больницу.
Больница находилась на центральной улице, и я решил заехать туда. Подъехав к воротам больницы, я вышел из танка и зашел внутрь. В приемном покое была толпа. В основном женщины и дети. Более-менее сносно говоривший по-русски врач объяснил мне, что паренек жив, но глаза лишился. Второй глаз будет видеть.
Когда я выходил из больницы, меня догнали мужчина и женщина. Они стали требовать выкуп за покалеченного мальчика. Мне пришлось с ними беседовать. Скорее это была не беседа. Я просто им сказал, чтобы они впредь своим детям запретили близко подходить к танку, поскольку я дал приказ своим солдатам применять оружие в случае приближению к танку посторонних, и пусть они поблагодарят своего Аллаха, что их сын остался жив. На том всё и закончилось.
Вчера получил от жены три письма.
«Магазин пустой, а бежать еще 30 метров!»
«…и он попросился туда, где труднее всего – в агитотряд…» (Из «Красной Звезды»)

9.30 15.05. 1987г.

Снайпер промахнулся. На второй выносной заправлял танки. Повезло.

22.05.87г.

Вчера прибыл со сборов. Был в Баграме. Узнал массу интересных вещей, новых людей, говорил с начпо по поводу Бодреева. Отдохнул у Юрки Коваленко.
Теперь немного о результатах сборов.
Беру на себя смелость привести здесь записи из своего блокнота:

«Против нас постоянно воюет 130 тыс. духов».
…«Мусульмане обманутые марксизмом…Свобода по вашему – убийство…Революция ведет к регрессу… Поступки продиктованы волей русских, а не народа… Мы хотим чтобы победила справедливость… Возмездие постигнет русских и ваше правительство… Оно обречено… Как только у вас появится новый лидер, его сразу приглашают в Москву… Так было с Даудом, Тараки, Кармалем, наджибом… Русские хотят завоевать Афганистан… Не добившись победы военным путем, русские пошли на хитрость – «национальное примерение»… Около 1000000 моджахетдинов погибло – цвет нации…»
Предводитель банд-формирований в провинции Парван на участке Саланг-Джабаль - Амон.
Условия выдворения русских из Афганистана:
- выплата контрибуций за ущерб;
- гарантированный выход из дальних гарнизонов;
- в случае ввода армий других стран в Афганистан, Советская Армия будет вновь приглашена на территорию Афганистана;
- все члены НДПА должны стать на учет в исламских комитетах.
«Наша цель – восстановление попранных прав афганского народа и выдворение русских с территории Афганистана»
В ЦК НДПА, в министерстве обороны ДРА постоянно находят листовки: «Вставайте на учет в исламских комитетах». В рядах НДПА паника, безволие, неспособность вести пропаганду, упаднические настроения, пацифизм.
«Истерзанные трупы прапорщика и двух солдат передали не в комитете Гулям-Али, а на базаре. Молодежь злорадствовала и смотрела на нас и на тележку с трупами».
В плане вывода Советских войск есть пункт, предусматривающий вывоз 500 тыс. афганцев с нашими войсками.
- Народ ДРА до революции жил лучше, чем сейчас;
- местные руководители стремятся побольше урвать, стремятся к наживе, чтобы потом уйти с шурави;
Старший инструктор по пропаганде среди населения соеденения – майор Исин.
Женские клубы ВСЖ (всеафганский совет женщин) между собой враждуют, форумы проходят формально, зачастую не поддерживают политику НДПА.
На 21марта 1987г. членов НДПА – 176698; из них в армии, МГБ, МВД – 41365; за рубежом – 6 тыс.; провинции, вместе с МГБ и МВД – 99920.
Слаба роль НДПА в руководстве обществом, тем более в кишлаках. НДПА делится на фракции: Хальк(исты) – в основном армия и царандой, и Парчам(исты) – МГБ. Фракции враждующие.
Провинция Парван никогда не подчинялась верховной власти. Наджип выступил по телевидению и ответил на 937 вопросов. Эти ответы – точка зрения КПСС.
1. Вопрос национального примирения – это признак слабости?
Ответ: Нет. Никогда еще производство в Афганистане не располагало такими ВС(?) и никогда еще не было такого могущественного друга. Война – это разрушение, и это не может быть политикой партии. Инициатор политики национального примирения – ЦК НДПА. Национальное примирение – это цель, но мы от нее очень далеко. Слишком большие массы вовлечены в конфликт. (Партийный совет в провинции Парван)
2. «Вы сказали, что 12000 моджахетдинов сдались властям, но это же ложь!» (по утверждению пропагандиста – 177 тыс.)
Ответ: «Мы не берем во внимание тех, кто перешел на сторону душманов в период национального примирения».

25.05.87г.

Вчера получил два письма от жены. Все никак не могу отправить в Союз своих парней. Сегодня их увезли в Руху. После ухода вертушек Руху обстреляли из минометов и эрэссами. Есть убитые и раненые. Не дай Бог… 23 числа были у начпо. Сегодня парней должны отпуситить.
Меня вчера отправляли в Руху на «суд чести», но не было вертушек. Сегодня отставили. То везти, то не везти, то представить, то отставить, то одно, то другое. Когда все это прекратиться?
В Шинданте сбит 76-й с дембелями на борту. 176 человек… Сегодня рядом с нами по вертушкам били из стрелкового. Вчера в Чарикарской зеленке были обстреляны 28-я и 11-я. Снова вывозили убитых и раненых. Исходя из разведданных, в последних числах мая ожидается нападения на заставы.
23 мая подходит сержант Батыров:
- Я на подонка похож?
- В чем дело, сержант?
- Замполит приказал следить за Вами.
- Ну так следи.
- Он приказал обо всем докладывать.
- Ну так и докладывай.
- Я что, на подонка похож, если он мне такие вещи говорит?
- Успокойся, Батыров. Иди работай.
Дела.
Был НШ дивизии, докладом по обстановке остался доволен, но межу делом объявил 5 суток ареста. За что, осталось непонятно. Так, для поддержания разговора. Отпуск перенесли пока до июля. До 10 июля осталось 45 дней. Бодреев сегодня уехал в Руху. Дай Бог его больше не видеть. Надоели его интриги. Написал на него заявление в военный трибунал. Начпо забрал себе. Персонального дела пока тоже у них не получилось. Суд чести, персональное дело, на кого?! Обалдуи.

29.05.87г.

Калакан. Пятая – «А» стороженная застава. Вчера приехал сюда. Вовка Бабенко на девятой. Будет исполнять обязанности начальника штаба. Федорашко – за комбата. Бодреев в Союзе. Моих дембелей еще не уволили.
Вчера сидели с Бебисом и Сашкой Власенко (прапорщик с 10-й заставы) в винограднике. Пили брагу. Я взял с собой автомат. Бебис:
- Зачем он тебе, рядом ведь.
- Он, Вовчик, всегда при мне.
- Зря. Ну да как хочешь.
С этими словами мы уселись друг напротив друга в винограднике. В междурядье 40-литровый армейский термос с поспевшей брагой. Пили из двухлитровой жестяной банки из-под консервированной свеклы.
Сидим так это мирно, цедим брагульку, никого не трогаем. Где-то в километре от нас, в зеленке прозвучал выстрел. По листьям ближних деревьев прошуршала пуля. Мы машинально подняли головы.
- Это шальная, - сказал Вовчик, зачерпывая очередную банку.
Через некоторое время снова прозвучал выстрел. Пуля цвиркнула рядом с нами.
- Шальная, - равнодушно промолвил Бабенко.
Мы сидели в тени высоких деревьев грецкого ореха, прихлебывали по очереди брагу и наслаждались редкими, выпавшими сейчас на нашу долю, минутами общения друг с другом, тишиной, иногда прерываемой отдельными выстрелами, ставшими для нас таким же привычным фоном нашего бытия, как стрекотание сверчков теплыми летними мирными вечерами на далекой Родине.
Говорили о наших солдатах, о замене, о чудачествах офицеров и прапорщиков, наплевавших на все в период начальствования балбеса Бодреева и откровенно над ним издевавшихся.
Об этом со смаком рассказывал Сашка Власенко:
- Сидят наши заменщики у нас в комнате, пьют водку, тут залетает сержант: «товарищ прапорщик, комбат приехал, всех вызывает в столовую». «Ладно,- говорю,- мужики, я пошел, а вы тут закройтесь». Юрка с третьей батареи говорит: «ты иди, а мы тут сами разберемся как поступить с вашим безмозглым начальничком. Пусть попробует сунуться». Молдован Коля Шишкан вслед мне крикнул: «не пускай его сюда, я пулемет поставлю». Фишка-то избитая – под кроватью ставится пулемет ПК, на спусковой крючёк надевается петелька, пропускается через заднюю ножку кровати и привязывается к дверной ручке. Дверь открывается, в проем летит пулеметная очередь. Потерпевший списывается на боевые. Обычное дело – не зовут, не лезь. И все бы хорошо, да надо же было этому кретину пойти заменщиков проверять. Решил их спалить за пьянкой. Сержант у самой двери перехватил придурка – одернул его в тот момент, когда башкир за дверную ручку схватился. Если бы не сержант, много бы работы особистам прибавилось, а так они на Бодреева уже и обращать внимания перестали. Одно слово – придурок. Короче, пока комбат с сержантом с лестницы летели, пулемет стрелял, пока дверь не закрылась. Внизу Бодреев подпрыгнул и бегом к БТРу. Наутро улетел в Руху. Оттуда, не заезжая в батальон – в Союз. Так вот истинные герои с войны драпают.
Слушая Сашку, мы смеялись.
- Слышь, Санек, а потом-то что?
- Чего «что»?
- Ну, с пулеметом тем?
- Так они его сняли и спать завалились.
- Ну и шуточки там у вас на десятой, - сказал я.
- Зато все знают – к заменщикам не лезь, пока не пригласят. Закон! – Саня многозначительно поднял вверх указательный палец.
Бебис черпает опустевшую банку и подносит к губам. В этот момент раздается выстрел, пуля пробивает банку и хлестко шлепается в глину виноградника между нами. Власенко падает в междурядье виноградника, я хватаю автомат и пускаю длинную очередь в сторону выстрела. Поворачиваюсь в сторону первого поста:
- Первый! Ну-ка поработай ДШК в сторону третьего ориентира! Наблюдай - откуда стреляют!
За спиной я услышал непонятные звуки – тихий булькающий гортанный хрип. По телу пробежал морозец. Еще не успев ничего подумать, я обернулся. Бебис как сидел на верхней меже виноградника, так и сидит, задрав голову, пытаясь быстрее опустошить банку с брагой. Из пулевого отверстия с двух сторон на землю текли ровные струи поспевшей браги. Казалось, что широко открытые Вовкины глаза наблюдали каждый за своей струей. Правый – за правой, левый – за левой. Власенко, смотря на все это, держался за живот и хрюкал, задыхаясь от смеха.
- Вовчик, не торопись, там ее еще много, - попытался я успокоить разволновавшегося друга, но мое лицо растянулось в улыбке, и я стал тихо хохотать.
Когда же Бабенко допил брагу, смачно вытер усы и совершенно серьезно посмотрел на меня, ткнул пальцем сначала в мою сторону, потом в сторону первого поста и философски произнес:
- Знаешь, а вообще это ты не лишне. Нет, - после паузы добавил он, - не лишне.
На этом месте я не смог сдержать свой смех. Вместе с Власенко мы ржали как кони, а Бебис, глядя нас серьезными, трезвыми глазами абсолютно пьяного человека, достал пачку «Марльборо» закурил, и равнодушно наблюдал за нашей истерикой.

30.05.87г.

Был командир полка. Остался доволен. «В Вашем лице я вижу одного из самых порядочных офицеров полка». О как! Приятно конечно. Сказал, что разобрались во всем. Рычкова и Додонова уволят сейчас же.
Читаю Чехова – «Драма на охоте». Сборник. Чехов – это все-таки Чехов!
Баня. Когда закончится мое одиночество? Написал жене письмо. Только бы ждала. Ждала, как это умеют только русские женщины. Моя декабристка! Моя Ярославна! Моя Богиня!

31.05.87г.

Калакан. Сегодня в винограднике подорвался парнишка лет 10-12. Уволокли в кишлак. Вроде живой. Ведь каждый день предупреждаю – мины! Но они почему-то думают, что наши минные поля они знают лучше нас. Ночью был ливень. Прорвало дувал, залило заставу. Проснулся от боли в левой стороне. Отнялась рука. Может отлежал, может еще что – не знаю. Глянул на часы – два тридцать. Позвал дежурного, попросил зажечь свечку. Покурил, боль не проходит. Во сне воевал, меня убивали, но кто-то убил сидящего на мне человека. В лоб. А он уже навел автомат мне в голову. Убежал к своим, и проснулся. От боли не смог выехать на выносные. Не смог одеться. Завтра первый день моего второго лета в Афгане. Завтра мне 27.
«…Там где бой, там все просто, там все даже с руки, обнажаются души, как в оскале клыки…»
А пока будни. Текучие будни.

1 июня 1987 года. ДРА
Удачи. Встретить 28-летие в кругу семьи в СССР. Чтобы Марина дождалась. Чтобы все было хорошо. Мира бы нам, люди!

2.06.87г.

Бедный Афганистан. Нас тут ограниченный контингент, а у них вся страна в этом кошмаре. Их дети, жены, матери и отцы гибнут от их же пуль, от наших, подрываются на итальянских, бельгийских, английских, американских, китайских, советских минах. Бедный народ. Может эта война их чему-нибудь научит. Забитый народ, но понять-то должны в конце-концов, что война – это плохо. Из-за океана легко и просто наблюдать, но Европа! Неужели их история ничему не научила? Какого черта я должен воевать, если я хочу и могу строить, воспитывать детей, любить в конце концов! Почему моя любимая должна каждый день ждать обо мне неизвестно каких вестей? Ждать когда придет либо ее муж, либо государственное письмо и орден «Красной Звезды» посмертно.
С утра снова был командир полка. Вроде остался доволен. Молчал, во всяком случае. Идут дожди, вертушек нет, вот он и ездит по заставам. Прапорщику Власенко пришла замена. Тоже никак улететь не может. Писем нет.
Все. Спать.

3.06.87г.

Получил три письма от Маришки. Поздравления от матери, от сестры Анны. Написал ответы.
В ночь с 31-е на 1-е духи напали на пост «зеленых», убили командира поста Джанагу и Маруфа. Жену Джанаги увели с собой. Маруф раненый лежал в двухстах метрах от десятой заставы, пускал сигнальные ракеты, отстреливался. Убили выстрелом в висок, потом положили голову мужду двух гранат и взорвали… С заставы видели ракеты, но ввязываться не стали по причине трусости. «Думали не наши». Да… Типа у наших ракет нет, да и обозначать им себя не зачем… Совсем ведь недавно разговаривал с Джанагой и с Маруфом…
Маруф. Он всегда приходил к нам с важной информацией, хотел навести нас на Акрама. Стриженный под ноль, с щетиной на голове. Один раз его чуть не снял снайпер, когда он с Белкиным ходил по трубе и показывал чёпики. Он хотел видеть Афганистан свободным. Хотел справедливости. Верил нам, надеялся на нашу помощь…
Джанага. Командир поста у поворота на саперный полк. Приятное, открытое лицо интеллигента. Аккуратная стрижка. Постоянно ходил в одежде голубого цвета темном пиджаке. Выносили раненого из Синджидары. Видимо несли на десятую заставу. Эти люди искренне верили нам – русским воинам. Верили, что мы им поможем, не бросим, а погибли в открытом поле в двухстах метрах от нашей заставы… Стыдно…
В Синджидаре две тысячи духов. Будут выбивать посты самообороны, ХАД, царандоя. Половина постов наверняка уйдут к ним сами. Странно, что еще есть люди, которые нам верят, и верят искренне. Ждут помощи. «А я не поеду», «Надо помочь им, Гена, без них нам будет тяжелее», «Мне орден не нужен». Вот такая философия у наших «боевиков», которые в Союзе будут рвать на себе тельняшки и с пеной на губах в пьяном угаре рассказывать о своих подвигах.
У меня обстановка такова – по прежнему воюют между собой Абдул-Ходи и Карим. Есть определенные трудности. У Абду-Ходи много оружия и боеприпасов, но мало людей, у Карима много людей, но нет боеприпасов. Всего по два магазина на автомат. Люди Карима находятся в Калакане с семьями, две группы в районе Саусанга. Численность не установлена. Задачи также не известны. Ходили в Саусанг и Дехи-Ходжа-Хасан – пригород Исталифа – за продуктами. Хорошо вооружены. В Ходжа-Хасане людей Карима встретили люди Суфи-Расула под командой Ахмади. Произошла стычка.
Ожидается обстрел в районе «Нупла». В Пакистане Марам-Мухебу отказали в боеприпасах ввиду пассивности группы. Условия поставки – уничтоженный танк, либо обстрел колонны или заставы.

8.06.87г.

Калакан. Позавчера колонна 180-го полка шла на Саланг. На моих глазах их БМП налетела на 441-й танк. Чудом не перевернулась, проехав по танку. Снесли направляющее колесо, два бойца получили травмы. Один солдатик подлетел метров на 5-6, не сгибаясь, перевернулся несколько раз в воздухе и, воткнувшись головой в асфальт, также не сгибаясь, шлепнулся поперек дороги. Врача искали минут двадцать. Бронированные машины, объезжая место случившегося, двигались дальше, а паренек все также лежал без сознания на раскаленном асфальте.
Пятого июня на Саланге разбили колонну, шестого в Мирбачакоте сожгли два наливника. Поступила информация о том, что духи получили приказ минировать дорогу и окопы для выносных постов на участке от Калакана до Баграмского перекрестка.
Письма от жены получаю регулярно. Сегодня – два. Устала моя красавица. Устала. Скорее бы отпуск.
Вчера ко мне на усиление пришел разведвзвод 180-го полка. Завтра пойдут на Саяд. От меня ушел экипаж Каленова. Из Рухи пришел 443-й танк. Теперь у меня три танка. Это уже что-то.

10.06.87г.

Еще одна пуля вошла в дувал в сантиметре от виска.
Слушаю Розенбаума. Читал стихи Дмитрия Кедрина, Петра Комарова, других поэтов. Так вот и живу. Почты нет три дня.

11.06.87г.

Письмо! Наконец-то. В Саусанг пришел Ханага. Заместителем у него бывший советский солдат. Ушел в банду в мае прошлого года.

12.06.87г.

Выставил выносные, вышел на связь. Есть письма. Сразу рванул на девятую. Днем пришла автолавка. Продавец – женщина. Начальник, говорит, отправил. Мало им жертв. Читал про Жукова. Странно все. Делаю наброски, думаю о доме, о многом другом…

14.06.87г.

Обстрел заставы. Вой снарядов от безоткаток, визг осколков. Поработали ДШК, минометом. Вроде стихло. Вчера в Саусанге воевали две банды – аракат (Факир – 300 чел.) и ниджат (Гулога, Широсан – 200 чел.). Потери неизвестны. В районе 10-А взяли караван с медикаментами. Один душман убит, одного взяли в плен. Между седьмой и восьмой поддерживали «зеленых». Они ведут операцию по выставлению четырех застав по сто солдат. Кажется начинается.

15.06.87г.

Думы-думы. Почему? Зачем? Ради чего? Когда? Вопросы без ответов. Все понимают, что толку от нашего военного присутствия здесь мало.

17.06.87г.

Два дня Славка Рычков жил на заставе. Сегодня уехал на одиннадцатую. Ждет документы из полка. Скоро уедет домой. Слухи – Петрова планируют на зам. комдива. А дальше что? В Кандагаре полк «зеленых» перешел к духам.

18.06.87г.

2230 обстреляны четыре БТРа. Шли в Кабул. Поработал минометом, успокоил Абдула-Ходи. Рычаг живет у меня. Смолюк ему ничего не сделал. Получил «Красную Звезду».

21.06.87г. воскресенье.

Сижу здесь, ничего не слышу. Ренат в медсанбате. Контузия. Шли колонной из Рухи в Баграм. Подрыв. Погиб командир саперной роты. Заменщик Корнея. Почты не было.

26.06.87г.

Вчера Суфи-Наим женил брата. Собрались все полевые командиры «ислами» – Абдул-Ходи, Карим, Нурага, Аджи-Кадыр-Дакум (Мирбачакот) и другие – около тысячи человек. Были артисты из Кабула. На десерт – обстрел заставы. Но мы были готовы и опередили их. Обошлось.

28.06.87г.

Володя Бабенко: «Поздравляю с «Красной Звездой». Завтра увидим.

30.06.87г.

Указ Президиума Верховного Совета СССР от 25.05.1987г. Орден «Красной Звезды» № 3788308, орденская книжка Л№746209.
Приехал комбат, построил заставу, зачитал выписку из указа, вручил орден. После вручения зашли ко мне в комнату. Предложил комбату обмыть орден. Тот отказался. Понятно – новый начальник. С подчиненными пить водку?! Нет, мы, дескать, не такие.
- Смотри, Погодаев, не устраивай здесь попойку!
- Ладно, попойки не будет. Чисто обмоем награду.
После обеда съехались офицеры батальона, сели за стол. Говорили от души – искренне. Приятно. Часовой первого поста доложил о прибытии комбата. Встретил, пригласил с себе наверх. Зашел, обвел всех взглядом, повернулся ко мне:
- Я же сказал – никаких попоек.
Саня Моторин (командир второй роты) налил стакан, протянул комбату:
- Товарищ майор, поздравьте офицера с боевым орденом. Он его действительно заслужил.
- А с Вами, товарищ капитан поговорим отдельно.
- Майор, Вы только из Союза приехали, многого не знаете. Последние два года живые в нашем батальоне боевых наград не получали. Только посмертно. Погодаев первый после Сухоплюева орден получил. Ровно через два года. Будете с нами орден обмывать – милости просим. Не будете, не надо, но и нам не мешайте.
Сашка так и стоял со стаканом в руке. Комбат еще раз осмотрел компанию, тяжело вздохнул, развернулся и вышел. Я вышел проводить.
- Значит так, - сказал на выходе комбат, - грамм по сто, и хватит. Пусть разъезжаются.
Сел на танк и уехал.

9.07.87г.

Жду Женю Калина из отпуска. Комбат рапорт на отпуск подписал. Старшине пришел заменщик.
Два дня и две ночи ждали с Юркой Петровым караван. Караван не пошел. Зеленые. Группа – 10 человек. Толково. Есть план. Караван можно взять. Было бы желание.

10.07.87г.

План одобрен. Каравана пока нет. Сегодня Маришка заканчивает работу. С завтрашнего дня в отпуске. Скорей бы решался вопрос с моим отпуском.
Сегодня узнал, что 8 марта погиб майор Коля Колокольцев. Помню как мы с «Фидором» его откачивали в бане – сердце прихватило после выпитого… Подрыв. Орден «Красного Знамени» (посмертно). Афганская медаль…
Все к черту! В отпуск!

14.07.87г.

Калина все еще нет. Семнадцатого начфин летит в Руху. Может удастся с ним улететь. Юрка Коваленко тоже семнадцатого планирует в Руху. Скорей бы.

15.07.87г.

Если сегодня приедет Калин, завтра лечу в Руху. Если нет, то послезавтра точно.

20.07.87г.

СОЮЗ!!!

21.07.87г.

ДОМА!!!

Погодаев Сергей Геннадьевич

РАСШИФРОВАННЫЙ ДНЕВНИК- часть третья

РАСШИФРОВАННЫЙ ДНЕВНИК

Часть 3