Art Of War©
История афганских войн

[Регистрация] [Видеоматериалы] [Рубрики] [Жанры] [Авторы] [Новости] [Книги] [Форум]

Имамбаев Акмаль Абдукаримович

Особенности национальной наводки


© Copyright   Имамбаев Акмаль Абдукаримович  (ormel@rambler.ru)
Добавлено: 2013/03/25
Рассказ Афганистан -1979-1992
Годы событий: 1981
Обсуждение произведений






Особенности национальной наводки


БТРД, мягко рявкнув движком, плавно покатился по бетонке на Кандагар. Впереди, хищно выставив орудия БМДшек, шла парашютно-десантная рота. Леха, испытывая задом непривычную броню, сидел в люке БТРД и тихо матерился. Кому нужна эта секретность? Ехал бы сейчас спокойно на БРДМке, без напряга, среди своих, но комбриг строго настрого запретил использовать привычный транспорт разведчиков – секретность! А она – залог успеха операции.

Накануне Леху вызвали в кунг комбрига для постановки особо важной задачи. Так выразился «оператор» Володя, шёпотом передавая приказ. Бригада в тот момент проводила очередную операцию в районе Калата, уже две недели сидела в предгорьях, перекидывая мотострелковые батальоны с места на место. Результата особого не было, если не считать двух минометов, захваченных заблудившимся ротным, выехавшим на духовские позиции. Он от души обрадовался, что нашел родную минометную батарею и каково же было его удивление, что позиции пусты а минометы – «духовские». Все размышления о превратностях его судьбы компенсировало волевое решение комбрига представить ротного и головной дозор к орденам и медалям.
А дальше – опять полный ноль. Нет результата, нет героев. А тут советники - хадовцы привели этого «духа», неизвестно где выловленного, но оказавшегося жителем южных пригородов Кандагара, и готового показать склад оружия и базу душманов. Предварительный допрос пленного показал, что он несколько дней назад пришел с караваном из Пакистана в кишлак Нахуни, привезли оружие и мины. Он видел где их спрятали и готов показать. Попытки нарисовать с его слов план местности ни к чему не привели, сказывалась его полная неграмотность.
Комбригу это показалось заманчивым, но в расположении не было ни одного боеготового подразделения – все задействованы в Калатском рейде. Один только парашютно-десантный батальон 317 полка ВДВ, размещенный на территории Бригады, находился на зимних квартирах. Но это – не проблема. Два звонка в Кабул и вопрос был решен. Батальон получил приказ и идет на реализацию разведданных по наводке. А Леха с пленным «духом» летит в Кандагар для разведобеспечения этой операции.

- И запомни, - сказал комбриг глядя прямо в Лехины глаза, - Если с головы этого клоуна хоть один волос упадет, лишишься своей. Понятно?
- В каком смысле, товарищ подполковник?
- А в смысле того, что последние твои пленные сначала пропали, а потом их нашли возле госхоза, присыпанными в мандехе. Если и этот «случайно» будет пристрелен при попытке к бегству – отдам в прокуратуру.
- Так те действительно бежали, товарищ подполковник, - начал оправдываться Леха.
- «Бежа-а-али»,- передразнил Шатин,- После пинков твоих гавриков. Короче, я тебя предупреждаю. Целого в ХАДе берешь, целого обратно и привозишь. Ясно?
- Так точно! – выпалил Леха и, вздохнув с облегчением, вышел из кунга.
«Вот влип, - подумал он, - Вложили, сволочи!»

Леха, получив этого пленного духа, совсем был не рад. До утра его надо было куда-то деть. А куда? В Бригаде – только губа. Там оставить – утром забирай мешок с костями. И начкар убедительно докажет, что данный дух сам, по собственной воле пятнадцать раз упал в выделенную ему трехметровую яму. И никто из караула его даже пальцем не тронул, а все только старались его накормить, напоить и дать отдохнуть. А кроме, как на «губе», больше мест нет.
Все. Решение принято. «Самый оптимальный вариант – оставить его в строящейся техкаптерке» - подумал Леха.
Техническая каптерка – мечта нашего техника роты. Туда он планировал поместить весь ЗИП с машин и оборудовать «нычку», где мог бы спокойно провести время до замены. Она представляла собой простую лагерную палатку, установленную на полутораметровой яме и обшитую изнутри досками от артиллерийских снарядов. Пол и стеллажи готовы еще не были, да и двери не было, как таковой. Но это – не проблема. В роте остались больные – хромые, будут нести караульную службу. Да и сама палатка находится в самой дальней линейке палаточного городка, так что наш «дух» на глазах мелькать не будет - так думал Леха по пути из Калата в Кандагар.
На аэродроме их встречал ротный «газончик», в кузов которого и был быстренько спрятан столь ценный груз. В Бригаду заехали через дальнее КПП (которое существовало пока только в планах) и осторожненько, не привлекая лишнего внимания, подъехали к этому детищу старшего прапорщика Веселова. Если бы он знал в тот момент, да и потом, по какому предназначению использовал Леха его творение архитектурного зодчества! Он бы к нему на пушечный выстрел не подошел, а облил бы бензином и сжег напрочь! Но он этого не знал, чему Леха был очень рад.
Подъехав к палатке и выгрузив «духа» Леха нос к носу столкнулся с особистом 3 батальона старшим лейтенантом Зубовым.
«От ты, попался»- подумал Леха.
«От ты, попался!» - радостно подумал особист.
- Так, всем стоять, это кто такой? – грозно спросил Зубов
- «Дух» - сокрушенно ответил Леха.
- Откуда, почему здесь?
- Из Калата. Распоряжение комбрига, завтра его в качестве наводчика повезем в Нахуни, базу брать.
- Я спрашиваю, почему он здесь, в расположении Бригады?
- А куда его девать?
- А вот это я хочу вас спросить.
- На «губу»?
- Да хотя бы туда.
- Товарищ старший лейтенант, если это Ваш приказ – я его выполню. Но если этот «дух» до утра не доживет – ответственность с меня снимите. В карауле ДШБ стоит.
- Это точно, - задумчиво сказал особист. – Но ведь так не положено, пленный – в расположении Бригады!
- Так куда мне его девать?
- Куда хочешь. Я тебя – не видел. И ты меня, – завершил разговор Зубов и, развернувшись, пошел в сторону штаба. Леха задумчиво посмотрел ему вслед, затем на своего афганца.
Надо сказать, что наш «дух» выглядел достаточно колоритно на фоне армейского палаточного городка. Среднего роста, на вид лет 40-ка, борода с проседью, одет в традиционную афганскую одежду: широкие шаровары, длинная рубаха, узенькая жилетка, галоши на босу ногу. Типичное пуштунское вытянутое лицо, тонкий нос, глубоко посаженые глаза. Голову его украшала клетчатая чалма (признак невысокого рода), на плечах – кусок ткани, заменяющей ему накидку от солнца летом и пальто зимой. А ведь на дворе – февраль месяц, ночью иногда подмораживает. Он весь разговор Лехи и особиста так гордо и простоял в сторонке, укутавшись в накидку. Вообще афганцы очень приспосабливаемые к изменениям погоды люди. В жару они спокойно работают на полях, не замечая иссушающих суховеев и палящего солнца. Зимой они могут обходиться простенькой одеждой и обувью на босу ногу. Некоторые совсем босиком бегают. Сколько раз такое было: едешь по бетонке, а вдалеке на придорожных столбах вроде как большие птицы сидят. Подъехав поближе - видишь, что это местные ребятишки укутались в куски темной ткани и на солнышке греются. Набегаются по снегу босиком – потом сядут на корточки на прогретый столбик – вроде и тепло становится.
«Дух» продолжал стоять в сторонке, гордо глядя куда-то вдаль, казалось, совершенно не обращая внимания на всю происходящую вокруг его персоны суету. Леха в это время «нарезал» задачи суточному наряду, назначал охрану пленного, инструктировал их.
- Запомните, если с ним что случится – нам всем комбриг пасти порвет. Смотрите, чтобы ни один волосок с его бритой головы не упал.- убеждал наряд Леха. – Возьмите на ПХД каши, откройте ему банку «самоварной» рыбы, дайте хлеба и чая. Скажите Бахрому (переводчику), пусть предупредит – это его ужин и завтрак. Я – к десантникам. Потом буду в своей палатке, если что – будите.
Пленному выделили старую плащ-палатку и завели в «зиндан». Ротный переводчик-таджик Бахром принес ему еды и чая и оставил на попечение часового.

Ночью Леху разбудил дневальный.
- Товарищ лейтенант, нашему душману плохо!
- Что случилось?
- Стучится, говорит что-то, я не понимаю, - шепотом сказал солдат.
Леха вскочил, быстро оделся и выбежал на улицу. Шел сильный дождь. Возле палатки с пленным уже стоял поднятый по тревоге Бахром.
- Баха, что там? – спросил Леха.
- Вода.
- Какая вода?
- Дождь залил яму, ему уже по колено будет.
- От тыж, ёптрсть…
Открытый полог палатки Лехиному взору представил грустную картину: яма на четверть наполнилась водой, а «дух» залез на угловые доски и сидел там, как курица на насесте, весь мокрый, трясущийся, но, самое главное, в руках он держал котелок с едой и чайник с чаем!
Как рассказал дневальный, вечером наш пленный помолился, поел принесенной каши и рыбы, выпил чаю, постелил плащ-палатку в уголке и лег спать. Потом начался дождь и стал заливать его «зиндан». Он терпел, сколько мог, потом забрался на угловые доски и стал плакать. Часовой услышал не сразу, а только когда он стал выть. Пришлось срочно звать переводчика и взводного.
«Духа» выловили из воды, вытащили его калоши и мокрую плащ-палатку. Что делать? Куда теперь его?
- Поднимайте каптера, возьмите одно старое одеяло, плащ-палатку и давайте его в канцелярию, – распорядился Леха.
Канцелярией этот выгороженный в приспособленном под каптерку строении закуток можно назвать очень условно. Там стоял сколоченный из снарядных ящиков стол и солдатский табурет. Больше ничего. Даже ящики с документацией хранились в ротной каптерке. Канцелярию потребовал «соорудить» начальник разведки, заявив ротному, что рота должна иметь канцелярию. Неважно какая, но чтобы это была канцелярия роты.
Вот в этот закуток и определили нашего бедолагу. Бахром разъяснил ему, что котелок и чайник он может поставить на стол, а спать он должен на полу. Или сидеть на табурете. Афганец понятливо закивал и, чтобы показать свое понимание, тут же сел на табурет. Правда котелок и чайник из рук не выпустил.
- Закрывайте, - устало произнес Леха,- Всем спать. Часовой – охранять.
Утро началось с предрейдовой суеты. Леха быстро собрал свои немудреные пожитки и закинул их в подъехавший прямо к палаткам БТРД. Это было оговорено с комбатом десантников с вечера – чтобы не «светить» наводчика. Бахром вывел закутанного в плащ-палатку «духа».
- Товарищ лейтенант, - взмолился подбежавший каптерщик,- Он котелок и чайник с собой забрал. Пусть вернет! Мне старшина голову оторвет!
- Баха, скажи, если точно покажет базу – получит это барахло как бакшиш. А сейчас пусть вернет каптеру.
Афганец вытащил из-под плащ-палатки ротное имущество и посмотрел на Леху.
- Точно, подарю, - глядя прямо ему в глаза сказал Леха.
Загрузившись в БТРД и спрятав «духа» в десантное отделение первым делом подъехали к арыку возле охранения.
- Баха, пусть вылезает. Оправится, умоется. А то будем потом дерьмо его нюхать.

Колона десантников миновала Кандагар. Маршрут выдвижения Леха с комбатом оговорили накануне: после ГСМ сворачиваем налево и идем вдоль хребта до Хиндукалача. Потом по полям обходим Залахан и Биландай, выходим на дорогу к Нахуни. Самое опасное место в этом маршруте – последние два кишлака. Местность изрезана арыками, рядом с кишлаками - виноградники. Конечно, надеялись на то, что сработает фактор внезапности, ведь весь Кандагар знал, что все шурави сейчас в Калате. Отход после операции спланировали по руслу реки Дори. Она сейчас хоть и полноводная, но БМДшки должны беспрепятственно пройти. Вся надежда была на то, что батальон подойдет с неожиданного для душманов направления, не даст им времени для подготовки засад и этот фактор сыграет решающую роль в операции.
Батальон начали «щипать» сразу после Хиндукалача. Все прекрасно понимали, что южная Кандагарская зеленка – совсем не мед для шурави, где каждый дувал, виноградник, кашлак были хорошо подготовленными фортификационными сооружениями со своими путями подхода и отхода для душманов, и были готовы к засадам. Сам кишлак был брошен жителями и представлял собой нагромождение разрушенных остовов жилищ и разрушенных дувалов. Леха, несмотря на непродолжительную службу в Афганистане, довольно таки часто видел такие кишлаки и в Гильменде, и в Калате, и в Кандагаре. После начала войны их жители, собрав своё нехитрое имущество, ушли в Пакистан или в другие, более спокойные районы. За полгода Лехиной войны только в этом районе было проведено уже три войсковые операции силами Бригады. Такие кишлаки, смотрящие пустующими глазницами дверей, использовались местными и пришлыми душманами для засад на колоны Советских и правительственных войск.
Проехав Хиндукалача, головной дозор попал под кинжальный огонь. Казалось, стрельба велась отовсюду. Ухнуло несколько залпов из гранатомета.
«Ну вот, традиционное душманское ассалом алейкум» - подумал Леха, за шкирку вытаскивая из машины упирающегося ногами и руками «духа».
- Баха, принимай имущество! – прокричал Леха, толкая пленного в сторону солдата, - Смотри, чтобы ни один волос с его головы не упал!
Бахром повалил его на дно придорожного арыка и, придавив для верности ногой, продолжил стрельбу в сторону дувалов заброшенного гранатового сада. Стрельба частично велась оттуда, но гранатометы были чуть левее, в развалинах. Места их выстрелов выдавала густая пыль, которая, несмотря на прошедший ночью дождь, плотным облаком поднималась над дувалами. После ответного огня БМДшек и десантников стрельба со стороны душманов прекратилась.
- Баха, «дух» цел? – спросил Леха.
- Цел.
Леха посмотрел в сторону комбата, машина которого находилась следующей в колоне. Он сидел на корточках за командирским БТРД с картой в руках и шлемофоном на голове. Было видно, что идет интенсивный радиообмен. Командир батальона внешне представлял собой устоявшийся в представлении всех советских граждан по кинофильму «В зоне особого внимания» типичный образ десантника: невысокого роста, одновременно коренастый и сухощавый, с крепкими жилистыми руками, с вихрастым чубом, торчащим из-под шлемофона и густыми русыми усами. Леха знал, что он – боевой офицер, с батальоном прошел половину Афганистана. Двое солдат его батальона – старшие сержанты Чепик и Мироненко посмертно были удостоены звания Герой Советского Союза. Леха сам видел БМДшки, которым были присвоены имена Героев. Но особенно поразил его взгляд комбата – пронизывающий насквозь, хотя его серо-голубые глаза по природе должны быть добрыми.
Комбат вызвал к себе командиров рот и разведку. Выслушав доклады и поставив задачи ротным, он повернулся к Лехе.
- Твой папуас жив?
- Так точно.
- Смотри, еще одна засада – пущу его вперед, или сам пристрелю.
- Тогда и меня, вместе с ним.
- И тебя, если понадобится, - в Леху уперся колючий взгляд его серо-голубых глаз.- Сами справиться не можете. Что, мне своих ребят здесь класть? Мне и так хватило вашего Махаджири. Свободен.
Леха развернулся и пошел в сторону своего БТРД. Он хорошо помнил этот бой. В декабре 1980 года Бригадой проводилась операция по уничтожению отрядов душманов в Аргандабской «зеленке». Первый этап заключался в проческе кишлаков вдоль дороги Герат – Кандагар, для чего привлекался батальон десантников. Мотострелковые батальоны совершили отвлекающий маневр, блокировав север «зеленки», а сутки спустя начали операцию именно в Махаджири. Десантники рассекли «зеленку» в районе Захедана и двинулись вдоль дороги в направлении Махаджири. В районе кишлака Муллаян они встретили ожесточенное сопротивление. Бой шел до позднего вечера, только ночью смогли вынести убитых и раненых, которых набралось более двух десятков. Комбриг принял решение вывезти тяжелораненых ночью в гарнизонный госпиталь, что поручили разведчикам. Комбат десантников был против, сказав, что не доверит пехоте своих бойцов. Все решило Кабульское начальство – утвердив решение комбрига. Это была незабываемая по эмоциям и адреналину поездка через ночной Кандагар. Страшнее всего было проскочить «черную площадь», где разведчики встретились с минировавшими дорогу душманами. За ООНовским городком их обстреляли из придорожных камышей в так называемой «яме». Но задачу, в кратчайший срок доставить тяжелораненых в госпиталь – выполнили. Рассказывали, что той ночью комбат десантников круто «поговорил» с комбригом, возложив лично на него вину за гибель своих бойцов.
На следующий день батальон прошел без единого выстрела до Махаджири. Конечно, в тот момент душманские отряды надо было искать в Зангабаде, северном и южном Талукане. Как раз за ночь они могли дойти до этих кишлаков.
Леха залез в ставший уже «родным» БТРД и задумался: «откуда такая неприязнь между родами войск? Почему стали обыденными заявления «Мы вам штаны поддерживаем», «мы ваше говно подбираем», «вы тут обделались, а мы за вас разгребаем»? Мы все сейчас и здесь – пехота, и не важно, какого цвета у тебя майка. Грязно-синяя или в полоску. Хлеб разный едим? Нет. Сухпаи поручаем разные? Тоже нет. Папы у нас разные? Нет, вроде один – Министр обороны. По загривку тоже получаем одинаково. Так почему мы так относимся друг к другу?»
Колона продолжила движение. Перед Залаханом опять возникла заминка – прорываться через кишлак или обойти его? Обойти – не получается, так как после дождя все поля стали трясиной. Да и местные воду на них пустили, видимо просигналили им, что шурави идут. Решили через кишлак. Проскочили. Теперь и Биландай в стороне остается, впереди грейдер, а за ним и главная цель - Нахуни. Леха вытащил на броню закутанного в плащ-палатку «духа». Посадил его между собой и Бахромом. Показав рукой на лежащий перед ними кишлак спросил:
- Нахуни?
Пленный закивал головой.
- Баха, спрашивай, в каких домах оружие?
Переводчик углубился в беседу с афганцем, в ходе которой они энергично махали руками, что-то показывая в направлении кишлака.
- Надо объехать кишлак с правой стороны, там есть дорога. В винограднике стоит кишмишхона (сушилка винограда – прим.авт.), в ней есть замаскированный подвал. Там пулемет. Чуть дальше, в винограднике, возле дувала – закопаны мины. В большом доме в центре – автоматы.
- Спроси, как в центр пройти с той стороны?
- Говорит - там тропинка есть.
- Спрашивай дальше, я к комбату.
Леха соскочил с машины и подбежал к командирскому БТРД. Обрисовал ситуацию.
- А твой клоун не врет?
- А я откуда знаю? Хадовцы сказали, что врать не будет. Его брат у них.
- В кишлак он пойдет с моими бойцами.
- Нет, только со мной. Зайдет, покажет и выйдет.
Комбат опять стал сверлить своими глазами – буравчиками Лехин лоб. От такого взгляда становится холодно между лопатками.
- Ладно, - сказал он, - иди к машине.
Роты охватили кишлак в полукольцо. Пока – тихо. Не стреляют, да и людей не видно. Бахром подробно опросил пленного, тот уверенно показал места тайников.
- Ну, пошли, - сказал Леха и, захватив сумку от противогаза с боеприпасами и гранатами, спрыгнул на землю. Следом за ним из машины вылез закутанный в плащ-палатку с головы до ног пленный, а за ним – Бахром. Они подошли к группе готовых к проческе десантников.
Войска вошли в кишлак. В сушилке, как и показывал пленный, нашли пулемет РПД, десяток дисков к нему, несколько цинков патронов и два «бура». В тщательно замаскированном схроне лежали мины. Самый большой улов был в доме старейшины: гранатометы, автоматы, в саду нашли закопанные цинки с патронами. Когда выходили на восточную сторону кишлака, по десантникам был открыт огонь из расположенного за оврагом кишлака. Постреляв в ответ, все вернулись назад – вести полномасштабную войну команды не было.
Леха подошел к комбату.
- Все нашли, как показал пленный.
- А давай мы его «хлопнем»? Он ведь теперь тебе не нужен?
- Если «хлопать» - то и меня. Мне за него комбриг голову снимет.
- Комбри-и-и-иг, - передразнил комбат и резко развернувшись пошел к своей машине.
Обратно в расположение батальон вернулся без приключений. В районе горы Кумандыкгар свернули в русло реки Дори и по нему выскочили на бетонку Кандагар – Чаман.
В Бригаде колона десантников ушла в свое расположение, а Лехин БТРД доставил их прямо к палаткам разведроты. Разгрузились, Леха поблагодарил десантников за комфорт и заботу, они, улыбнувшись, уехали в свое расположение.
«Дух» был снова помещен в канцелярию, получил свой котелок с горячей кашей, чайник с чаем и стал очень доволен своей жизнью. Теперь они принадлежали ему.

Рано утром пленный, Леха и Бахром были у вертолетчиков. Выяснили, какой борт идет на Калат, загрузились и полетели на доклад к комбригу. В оперативном отделении в первую очередь с Лехиных слов составили перечень оружия – для доклада.
Комбриг выглядел не так сурово, как перед Лехиным отъездом. Он внимательно выслушал доклад, сделал пометки на своей карте. Вызвал Володю – оператора, распорядился все нанести на карту Бригады.
- Ну, что сказать, все сделали правильно. Сдавай пленного ХАДовцам и в роту.

Хадовские советники тоже выслушали Лехин доклад, сделали пометки на своих картах пожали ему руку и забрали пленного.

Леха вышел из советнической мазанки и посмотрел на небо. Тучи, скрывавшие солнце потихоньку расходились и в их просветах выглядывало голубое небо. «Вот уже и весна на пороге. Короткая в Афганистане зима», - подумал он и пошел к своей БМПшке. Внезапно сзади раздалась автоматная очередь. Леха обернулся и увидел падающего на землю пленного афганца и двух сарбозов с оружием наизготовку. Один из них подошел к мертвому, забрал из его рук котелок и чайник, улыбнулся, светя ослепительно белыми зубами на фоне смуглого лица, и помахал Лехе рукой.
«Для них человеческая жизнь стоит ровно столько, сколько у тебя могут отнять»- подумал Леха и поехал к своим разведчикам.





Ташкент
2009 г.







счетчик посещений contador de visitas sexsearchcom
 
 
sexads счетчик посетителей Культура sites
© ArtOfWar, 2007 Все права защищены.